Рейтинги
Между людьми и жирафами, кажется, нет ничего общего. Но палеонтолог Станислав Дробышевский уверен, что судьбы предков самых разных существ постоянно переплетались, и, изучая историю одного вида, мы можем иначе взглянуть на другой. У нас нет причин не верить ученому, тем более что в издательстве «Бомбора» вышла его новая книга «Почему жирафы не стали людьми и другие вопросы эволюции».
Мы прочли этот труд и выбрали несколько интересных фактов и о том, как люди и жирафы дошли до «жизни такой».
В отдаленном прошлом у людей, жирафов был единый предок
Не секрет, что в меловом периоде (145 — 66 млн лет назад) — эпохе, когда миром правили динозавры, — наши пра-пра-пращуры были мелкими лесными зверушками, которые шуршали. Чтобы не попасть в зубы хищникам, они вели ночной образ жизни и питались насекомыми.
-18% Почему жирафы не стали людьми и другие вопросы эволюции 600 ₽ 729 ₽ -18% В корзину
Неспроста у нас в организме до сих пор есть ферменты, расщепляющие хитин. Интересно, что эти первые млекопитающие стали прародителями не только древних обезьян, из которых позже выделились человекообразные, но и вообще всех на свете теплокровных. Только представьте: в далеком прошлом мы и жирафы — одни и те же существа.
«Люде-жирафы — плацентарные мелового периода — были крайне невзрачными существами. Отличным примером может служить китайская Eomaia scansoria. Больше всего предки напоминали землеройку или тупайю: узкая низкая вытянутая головка, компактная пушистая тушка, вечно согнутые лапки, очень длинный хвост. В тот момент мы уступали прочим млекопитающим экологически, но имели грандиозный потенциал: мы уже имели плаценту и рожали более-менее развитых детенышей. Судя по зубам и челюстям, наши меловые предки питались преимущественно насекомыми. Цепкие лапки выдают жизнь на деревьях».
Мел, Китай. Эомайя (Eomaia scansoria) — одно из первых млекопитающих
Кисть человеческой руки похожа на кисть древних существ
Со временем эволюционные пути жирафов и людей разошлись. В раннем миоцене (23,03 — 11,63 млн лет назад) быстро меняли свой облик проконсулы — первые непосредственные предки людей, появившиеся еще в предыдущем периоде. Как пишет Станислав Дробышевский, все они без исключения найдены в Восточной Африке. Но вполне вероятно, что эти существа жили и в других частях материка, а исследователи их просто еще не откопали.
«От них сохранилось на удивление много останков, так что мы точно знаем, что эти обезьяны по строению зубов были уже полностью человекообразными, а вот по строению рук и ног — в сущности, еще мартышкообразными. Бегали они на четвереньках, опираясь на ладонь, и не умели подвешиваться на руках; руки были одной длины с ногами. Между прочим, план проконсуловой кисти полностью сохранился у нас, людей. Когда мы в конце миоцена — начале плиоцена спустились на землю, рука потеряла опорно-бегательное значение, но долго не приобретала какого-то нового специфического».
За эволюцию людей отвечали неагрессивные самки
Постепенно устаревающий культурный код, ставящий во главе угла мужчину, как существо более сильное, базируется на представлении о том, что так уж распорядилась природа. В дикой природе самцы якобы доминируют и решают судьбу группы, а самки, находящиеся под их защитой, растят детенышей и подчиняются. Но, во-первых, даже среди современных животных так бывает не всегда, а во-вторых, в какой-то момент именно активность самок позволила нашим предкам сделать существенный скачок в эволюции.
«Человекообразные специализировались заметно больше. Основой их питания стали фрукты, которых в олигоцене и миоцене все еще хватало. Для избегания хищников человекообразные стали быстро увеличиваться. <...> Солидные размеры, обилие еды и новые способы передвижения привели к сравнительной безопасности. В таких условиях расселяться и переходить в новую группу могут самки, а большим тяжелым самцам это делать лень; такой вариант называется патрилокальностью. Самцы всю жизнь растут в одном месте в окружении ближайших родственников, знакомы с детства, все всё друг про друга знают, делить им нечего, доказывать свою крутость не надо, что приводит к повышенной сплоченности и социальности <...>. Самки же перемещаются от группы к группе и переносят новации».
Североамериканские парнокопытные: синклаиромерикс (Sinclairomeryx riparius, слева), краниоцерас (Cranioceras unicornis, справа)
Жирафы долго были более прогрессивными существами, нежели человек
Помните гуигнгнмов из романа Джонатана Свифта «Путешествия Гулливера»? Конечно, писатель говорил о лошадях, а не о жирафах, но представить этих существ, возможно, будет гораздо проще, если знать, что долгое время жирафоиды опережали наших пращуров в развитии. На ранних этапах они первыми спустились с деревьев на землю, а после гораздо быстрее начали делиться на подсемейства, благодаря которым природа упражнялась в изобретательности:
«Подытоживая ранний и средний миоцен, приходится признать, что жирафы нас сильно обогнали. Раннемиоценовые проконсуловые считаются человекообразными только благодаря строению зубов (которые тоже не ахти какие специфичные и не принципиально эволюционировали с конца эоцена), морфология тела и мозга оставалась примитивной, диета тоже не поменялась, а разнообразие видов было не столь уж великим. Жирафы же доскакали от саблезубых косулеподобных зверушек до настоящих жирафов, дали огромное изобилие экзотических форм, отрастили рога и даже начали вытягивать ножки и шею».
Человек и жираф поменялись континентами
Сегодня кажется, будто жирафы всегда обитали в засушливой саванне, а люди сразу разбрелись по разным континентам. Но это, как оказалось, совсем не так. Наши предки довольно долго не выбирались за пределы Африки. Иначе обстоят дела с жирафами: останки их пращуров находят в Южной Азии, Сибири, Европе и даже на Сардинии.
«Отавипитек, Heliopithecus leakeyi <...> вышел из Африки. Ушел он, правда, недалеко — в Аравию, которая тогда была по сути частью Африки, но направление взял верное. Именно подобные обезьяны-путешественники и стали основой азиатских человекообразных. В последующем Аравия, как и Намибия, превратилась в голую пустыню, а саму Африку поперек разрезала Сахара, но в середине миоцена по тамошним лесам человекообразные еще могли спокойно пройти с континента на континент — и сделали это буквально в последний момент перед окончательным осушением и фатальной саваннизацией. Забавно, что в одно и то же время жирафы зашли в Африку, а человекообразные начали из нее выходить».
Больше интересных фактов о развитии видов вы найдете в книге Станислава Дробышевского «Почему жирафы не стали людьми и другие вопросы эволюции», на которую мы дарим скидку 20% по промокоду ЖУРНАЛ.
